Мои драгоценные камни будут жить в Лувре
Волна судебных новостей с моим именем начинает стихать и мне отрадно констатировать о новом витке интереса прессы к моим разработкам и моему взгляду на искусство. Некоторое время назад мои лаборатории и дом посетил талантливый журналист Михаил Болотовский. Статью которого мне хочется привести здесь без сокращений для вашего внимания, уважаемые читатели. Статья вышла в издании "На Невском".
Драгоценный камень за пазухой
Михаил Болотовский
Cкоро в Лувре откроется уникальная экспозиция – портреты на драгоценных камнях. Автор – Виктор Петрик. То ли герой нашего времени, то ли антигерой. Автор четырех открытий мирового масштаба и более шестидесяти изобретений, защищенных патентами в разных странах.
За годы журналистской карьеры мне довелось пообщаться с доброй сотней знаменитостей. Я заряжался с Чумаком, рассасывался с Кашпировским, пил водку с Джуной, играл в шашки с Анатолием Карповым. Березовский, еще будучи не в бегах, рассказывал мне о пяти покушениях, из которых он чудом выбрался живым, Брынцалов демонстрировал унитаз из чистого золота, Александра Маринина демонстрировала любимого мужа,
Но Виктор Петрик – статья особая.
Многие российские академики, звезды первой вели- чины, называют его современным Леонардо да Вин- чи, сравнивают с Никола Тесла и Эдисоном, считают за честь побывать в его лабораториях и предвещают памятник при жизни. Другие, более академические академики обзывают его лже-ученым и шарлатаном, который благодаря выдающимся гипнотическим способностям искусно зомбировал коллег в России и во всем мире, а также лучших представителей власти и спецслужб, от ФСБ с ГРУ до МИ-5, ФБР и прочих моссадов. Кстати, забавно: когда Петрик по- знакомился с Бушем-старшим, то решил рассказать об одном чудовищно неприятном случае, который с ним произошел еще в советские годы. Буш положил руку на его плечо и сказал доброжелательно: «Господин профессор, можете не рассказывать, я вас прекрасно знаю еще с того времени, когда возглавлял ЦРУ!» Потом они подружились.
ПОРТРЕТ В РОССИИ – БОЛЬШЕ, ЧЕМ ПОРТРЕТ
С Виктором Ивановичем я познакомился лет восемь назад. Приехал к нему во Всеволожск – там у него шесть гектаров земли, замечательный парк,
прекрасный дом, начиненный антиквариатом, потрясающая мебель (сделано собственноручно, в двух экземплярах: один у хозяина, другой – в Кремле), уникальные лаборатории и прикольные машинки: несколько свежеиспеченных «Майбахов», единственный в России коллекционный «Бентли Брукланс», феррари 599-й, навороченный ломбарджини... Знакомый товарищ из органов рассказал, что Виктор Иванович обожает ночные экстре- мальные гонки на полевой дороге, которую до того тщательно перекрывают. Петрик объяснил: он про- сто «любит скользить по кромке двух миров».
Три часа он водил меня по лаборатории, рассказывая о своих открытиях. В моей бедной голове царил пол- нейший сумбур. Почувствовав это, академик пригласил в дом – попить чаю.
Я зашел – и остолбенел. Длинные стеклянные шкафы, а в них светятся, переливаются изумрудные, брилли- антовые, рубиновые портреты – дух захватывает! Оказалось, что Петрик создал новый вид искусства: художественные портреты на драгоценных камнях. Он делает то, что якобы принципиально невозможно – современные технологии не позволяют. Но у Петрика – суперсовременная. Это и не лазер и не ультразвук – а что? Ноу-хау Петрика. Алмаз, к ваше- му сведению, самое твердое вещество на Земле. Чем его резать? Видимо, созданы какие-то условия, при которых кристаллическая решетка монокристалла на доли секунды меняется...
А кроме того, камни для своих портретов Петрик сам выращивает! С определенным оттенком и цветом, в зависимости от того, чей будет портрет. Пораженный, я разглядывал портрет Ельцина, выпол- ненный на темно-синем сапфире. Добрый и совер- шенно беззащитный человек. Чуть поворачиваешь камень – и, о чудо, Ельцин буквально преображается! Абсолютная жесткость во взгляде, в повороте головы. Властитель Руси. Как это удалось передать в камне? Махатма Ганди – потрясающий портрет, сделанный по заказу индийского правительства. Выполнен на природном золотистом топазе. В лице – и мудрость, и религиозность, и детскость, свойство индийского народа. Забавно, но факт: женских портретов намного меньше. Виктор Иванович тогда мне честно признался: мол, трудно мне с ними, часто не очень удаются. Вот, к примеру, взялся как-то за портрет жены короля Иордании по заказу монарха – на огромном, в триста карат, редчайшем топазе. Делал королеву – а получился портрет собственной жены...
СКАЗАЛ – И ОТРЕЗАЛ!
В юности Петрик, тогда студент психфака ЛГУ, учился у выдающегося петербургского скульптора Юрия Кирилловича Линника, который делал гениальные миниатюры в воске, и пытался тоже лепить миниатюры. Линник терпеливо объяснял, что в малой форме необходимо создать монументальность образа, и чтобы затылок было видно... И все-таки: как он режет драгоценные камни?
Свою технологию Петрик показал только один раз – когда к нему в гости приехал очень известный доктор техниче- ских наук, который занимался космонавтикой. Он взмолился, что хочет увидеть, как это происходит, и Петрик неожиданно согласился. Когда гость увидел, что Петрик прижимает березовую палочку к драгоценному камню и на нем остается след, он смертельно побледнел. Это был настоящий шок, ему стало плохо...
Вот такого уровня эта технология. Петрик шел к ней дол- гие годы. Был момент, когда ничего не получалось, месяца- ми он возвращался из лаборатории в четыре утра, у него распухли ноги, появились опасные признаки дезориента- ции. Он касался тайны камня – и тайна отступала. А потом внезапно открылась.
АЛМАЗНЫЙ ЕГО ВЕНЕЦ
Впечатлившись, я написал для «НН» статью «Волшебник изумрудного города», но ее не заметили, и Пулитцеровскую премию я, увы, не получил.
Тогда Петрик был широко известен только в узких кругах, а даже самые продвинутые читатели почему-то реагировали вяло. Помню, позвонил приятелю, главному редактору популярного глянцевого журнала, рассказал об уникальном изобретателе Петрике. Через пару дней тот перезванивает: «У меня жена – физик-теоретик, тесть – химик, двоюродная сестра – математик, они говорят, что это миф, нет у него никаких изобретений и открытий! И портретов на драгоценных камнях тоже нет – потому что это просто невозможно. Про шкалу твердости камней Мооса слышал? Алмаз – десять единиц, сапфир – девять, изумруд – семь с половиной. Никто на них ничего не вырежет, никакой Петрик!»
Зато теперь про Петрика только ленивый не написал. Вокруг одного из его открытий – как сделать воду кристально чистой – ведутся кровопролитные баталии, и в Интернете десятки тысяч ссылок, и академики бушуют, и суды один за другим, и власть не знает, кого слушать. И на кону стоят сотни миллионов долларов, поскольку чистая вода – это гораздо круче, чем нефть и газ.
И ясно то, что абсолютно никому ничего не ясно.
Гений или шарлатан? Есть выдающиеся открытия, которые тянут на Нобелевку, – или они придуманы, или украдены, или еще что-то?
В физике я полный профан, так что пусть академики спорят. Но вот сомневаться в том, что Петрик создает портреты на драгоценных камнях, абсолютно бесполезно. Поскольку они просто есть.
Пятьдесят портретов будут жить в Лувре, время от време- ни отправляясь в путешествие по лучшим музеям мира. Кстати, из его новых потрясающих работ – Наоми Кемпбелл, выполненная, разумеется, в черном обсидиане. А в чем же еще, господа?