В память С.П. Капицы
Не стало на свете моего друга, человека, которого я безмерно уважал и любил. Время, проведенное с ним, останется в моей памяти навсегда, как и его прекрасный юмор, его алгоритм мышления, его мудрое, а потому, порой, грустное видение мира. Однажды он сказал, что нас роднит с ним одинаковое отношение к людям... Мы действительно прониклись друг к другу уже при первой встрече, которая состоялась у меня дома. Он просто взял и приехал...
И не раз я снова убеждался в нелинейности человеческого счастья, глядя, как он, выпестованный жизнью, тяжело хмурится, слушая мою печальную флейту....
В юности я особенно много проявил усилий, обучаясь искусству декламации стихов. Я помню на слух всех известных актеров того времени, талантливых и менее талантливых, кто пытался утвердить себя в этом сложнейшем жанре, но так и не встретил того, кому бы смог позавидовать. У чтеца, в отличие от музыканта нет нот, и, как правило, это приводит к ошибке кажущейся свободы, права на интонационную интерпретацию, свое мнение, то есть, права на соавторство. Вот они и стараются, каждый по своему... любуясь собственным голосом и эффектно демонстрируя его. Но эти свободы допустимы лишь к посредственным стихам. По настоящему хорошие стихи не оставляют дилетанту ни малейшего шанса. Ибо настоящее искусство чтения предполагает способность исполнителя к его полному соподчинению трансцедентной сущности стихотворения, формирующей идеологию, темп, ритм, и даже дыхание исполнителя.
Когда читает стихи настоящий мастер, о нем никто и не вспомнит…
Я читал моему другу, хорошие стихи, и он расстраивался еще больше…
.....
Мне слышать стало нестерпимо
Прохожих свист и смех детей...
И я спешу, смущаясь, мимо,
Не подымая головы,
Как будто не привыкло ухо
К враждебным ропотам молвы,
Растущим за спиною глухо;
Как будто грязи едкий вкус
И камня подлого укус
Мне не привычны, не знакомы...
Но чувствовать еще больней
Любви незримые надломы
И медленный отлив друзей,
Когда, нездешним сном томима,
Дичась, безлюдеет душа
И замирает не дыша
Клубами жертвенного дыма.
И убеждал меня по- детски: «О Вас пишут, а о них не пишут, вот они и сердятся...»
И еще, ему до смешного трогательно нравилось, что наша с ним фотография размещена на ВИП этаже гостиницы «Метрополь». Там висят фотографии очень больших знаменитостей, что посетили эту гостиницу и проживали на третьем этаже. И вдруг он, да я...
"С В.И. Петриком я встречался в СПб месяца три тому назад. Он пробивной и талантливый изобретатель со сложной биографией" - так осторожно, со слов Е.Б. Александрова ответил Сергей Петрович, когда атака на меня только начиналась.
Пару лет назад мне сказали, что и его сумели склонить против меня. Читать я не стал..
